|
|
|||||||||||||
|
|
|||||||||||||
|
|
|
|
|
|
|||||||||
|
|
|
|
|
|
|||||||||
|
Минут 40, как вышли из порта Игуменицы. В нашем салоне, расположенном в корме судна, стоит грохот работающего мотора. Где-то рядом, видимо, находится машинное отделение. Но не столько утомляет шум, сколько вибрация всего корабля. Если положить голову на подголовник кресла – зубы начинают лязгать. Сразу приходит мысль: «Если уснешь – сотрясение мозга обеспечено». Но уснуть в такой тряске вряд ли удастся. Первые пять палуб парома заняты автомобилями, остальные пассажирские. Говорят, самые элитные каюты находятся на 8-ой и 9-ой палубах. На нашей седьмой палубе тоже есть каюты, они располагаются поближе к носу корабля. Откидываю столик, расположенный в кресле передо мной, и делаю несколько записей в дорожный блокнот. От дрожания столика буквы получаются кривыми. Перекладываю блокнот на колени, вот теперь можно писать. Думаю, по приезде в Барии, у нас у всех будет ярко выраженная болезнь Паркинсона. А я качки боялся! Вот она качка, с периодом, стремящимся к нулю! 2 часа 10 минут. Прошел по салонам нашей палубы. Везде чистота, работают кафе, имеются салоны с мягкими диванами, на которые можно лечь. В некоторых салонах работают телевизоры. Есть компьютерный зал, где можно за 5 евро в час поработать в Интернет. В туалетах имеются душевые кабинки, у больших зеркал висят фены. А вибрация везде одинаковая, трясется весь паром. Явно где-то в двигателе или в трансмиссии имеется эксцентричность. Открываю свою сумку, достаю, распечатанный еще в Москве, но так и не прочитанный мной текст о городе Бари. «Полуторамиллионный Бари сумел сохранить атмосферу маленького городка. Здесь есть замки, роскошные магазины, маленькие рынки, пабы, кафе, набережная, ведущая от исторического центра старого города до пляжа, который называется “Pane e Pomodoro” (“Хлеб и помидор”). В настоящее время Бари является одним из ведущих городов провинции Апулия. Город условно разделен на две части: старый и новый город. В старом городе много узких изогнутых улочек, которые пронизывают его вдоль и поперек. Новый город более консервативен, здесь преобладают прямые улицы и бульвары. Старый город наполнен историческими местами, с архитектурной и исторической точки зрения наиболее интересен собор Сан Сабино и замок Нормана. В ресторанах Бари, как и в любом портовом городе преобладает морская кухня, которая славится своей изысканностью. В Тем временем раздор римлян с духовной
властью дошел до того, что в Здесь более 9 столетий находятся мощи Святителя Николая чудотворца, о котором Православная Церковь говорит в молитвах и поэтических произведениях: «Тя бо третьим по Господе и Божией Матери поминаем». Св. Николая почитают православные и католики, мусульмане и язычники. В России это покровитель торгующих и путешествующих, защитник целомудрия и благочестия, бедных, помощник в судах. В 5 веке император Феодосий
Младший построил в Мирах Ликийских храм, где мощи
находились до Гробница имеет древнюю строго-аскетичную форму; в стене ее имеется специально сделанный проем, через который служители входят внутрь для сбора истекающего от мощей мира. Помощь, чудеса, исцеления от мощей и целебного мира не являются достоянием прошлого, они – реальность сегодняшнего дня и чтобы ее увидеть, нужна лишь Ваша вера и трезвый, незамутненный скептицизмом современной цивилизации взгляд на вещи. Сегодня, спустя многие десятилетия, Храм Св. Николая и дом паломников в Бари снова являются достоянием Русской Православной Церкви и ждут гостей из России». Достаю еще несколько, сделанных в Москве, распечаток. Их я прочел перед поездкой, но текст очень интересный, воспринимается легко. Спешить мне некуда, читаю снова. Это рассказ о истории «Русской церкви» в Бари протоиерея Владимира Кучумова, настоятеля Подворья Московского Патриархата в г. Бари. Привожу его здесь полностью: «Среди италийских христианских святынь для каждого православного русского человека особое значение имеет город Бари – город, который уже более 900 лет служит местом упокоения многоцелебных мощей Великого Угодника Божия святителя Николая Чудотворца. «Град Барский» или «Бар-град», как называют Бари русские летописи, был известен на Руси в этом качестве уже едва ли не с XI в., а к более позднему времени относятся первые упоминания о паломничествах, совершаемых русскими людьми к мощам Святителя. Святитель Николай известен и славен во всех христианских народах, ибо, как сказано в его житии, «знает великого чудотворца сего Восток и Запад». И все же почитание Святителя в России совершенно особенное. Не будет преувеличением сказать, что он является самым почитаемым святым русского православного народа, и что нет в России такой православной семьи, дома, где не было бы иконы Свт.Николая. Вот какую оценку этого явления дал русский богослов, священник Павел Флоренский: «Для русского сознания типом святого по преимуществу был всегда Николай-чудотворец. именно в нем, а не в ком-либо другом народ видел наиболее характерное осуществление церковного блюстителя страны, епископство в каком-то преимущественном смысле…, <…> образ Николая-чудотворца издавна установился не как одного из многих святых, но как тип святого, как представителя человеческой святости» (Священник Павел Флоренский. Сочинения, т.II, 1966. С.405). Таинственными путями промысла Божия святитель Николай был связан с судьбами России уже с самого начала христианизации. Первый русский князь-христианин Аскольд был крещен во имя святителя Николая. Над могилой Аскольда святая равноапостольная княгиня Ольга воздвигла первый на Руси Свято-Никольский храм. А через некоторое время в другом Свято-Никольском храме в Корсуни был крещен святой равноапостольный князь Владимир. С тех пор на Руси было построено великое множество Никольских храмов и монастырей, прославились чудотворениями многочисленные иконы Святителя. Поэтому русский паломник в Бари – явление вовсе не исключительное и редкое. И барийцы прекрасно знают о любви простого русского православного христианина к святителю Николаю – знают, но недоумевают: почему святой Покровитель Бари – «святой Николай Барийский» - любим и славен в далекой России? Почему в дни празднования святителя Николая дважды в году в мае и декабре город бывает буквально оккупирован сотнями, а порой и тысячами русских? И, вероятно, в XIX в. кто-то задавался вопросом: почему же эти русские паломники не имеют своего храма в Бари? Между тем, русский паломник, прибывавший к мощам святителя Николая из России, до недавнего времени с удивлением обнаруживал в Бари, в черте нового города, архитектурный комплекс, выделяющийся среди прочих городских построек огромными пропорциями и совершенно нехарактерными для Италии архитектурными формами. Храм и странноприимный дом, построенные по мотивам средневекового псковско-новгородского зодчества, производил одновременно величественное и угрюмое впечатление – постоянно запертые ворота и двери, пустующее обветшалое здание, запущенный сад. «Русская церковь» - так традиционно называют этот комплекс местные жители. Мало кто из барийцев хотя бы раз посетил это здание, мало кто видел храм изнутри, и уж совсем немного тех, кто мог бы более или менее связно рассказать историю «Русской церкви». Зачем, кем и когда возведен этот памятник в провинциальном городе Южной Италии? История «Русской церкви» в Бари столь
же трагична как и история России и Русской Православной Церкви в XX столетии.
Катастрофа Русский народ всегда нуждался в постоянной молитве у мощей
святителя Николая, именно поэтому в начале XX в. Церковь, русская
православная общественность и сам император озаботились возведением в Бари храма и странноприимного дома для духовного окормления русских паломников, для внимания к их
повседневным нуждам. На собранные по всей России народные деньги (в течение
нескольких лет все сборы в храмах Русской Православной Церкви в дни Свт.Николая шли в фонд строительства), силами
Императорского Православного Палестинского Общества, по проекту лучших
российских зодчих с использованием последних достижений инженерной мысли,
архитектурный комплекс был в целом возведен к 20-м гг. XX в. и до Тогда этим надеждам, по попущению Божию,
не суждено было сбыться. Трагические события революции Единственной миссией русской эмиграции в Бари
должно было бы стать всемерное сохранение Подворья для будущей возрожденной
России. Однако, к сожалению, управление Подворьем в 20-е гг. самонадеянно
взяли на себя люди, потерявшие веру в Россию, отчаявшиеся и потому утратившие
надежду на ее избавление в будущем от ига безбожной власти. Один из них -
князь Николай Давидович Жевахов, представлявший
тогда эмиграционное Палестинское Общество - , в С тех пор храм лишился практически всего имущества – из нескольких десятков икон старого письма остались немногие единицы, бесследно исчезли ценные подарки, старинная утварь, прекрасная библиотека и т.п. В этих условиях, после подписания соглашения в ноябре Ежегодно в Бари к Святителю Николаю Чудотворцу приезжают тысячи паломников из России. Святые мощи с 1087г. почивают под спудом в крипте Базилики Свт.Николая в Бари, хранителями которой являются монахи доминиканского ордена Римско-католической Церкви. Православные паломники из России имеют счастливую возможность служить литургии и молебны непосредственно на многоцелебных мощах Святителя. Многие русские богомольцы, обремененные тяжелыми недугами и житейскими невзгодами, получают чудесную помощь прямо у Гробницы Святителя по молитвам Великого Угодника Божия. Святителю Отче Николае, моли Бога о нас!» (18 декабря 2004 года митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, совершил чин Великого освящения Русского храма-подворья во имя святителя Николая в Бари (Италия). Возможно, кому-то окажется полезной ссылка: контакты
Помещаю здесь еще одну ссылку. На этих страницах с небольшими сокращениями я разместил очень интересный, изобилующий историческими событиями, текст, о перенесении мощей святителя и пребывании их в г.Бари). 3 часа 10 минут ночи по греческому времени. Время в Греции отличается от нашего на 1 час, а в Италии на 2 часа. Надо сразу перевести часы на час назад, чтобы не запутаться в Барии. Чувствуется, что на море началось волнение. Попытался выйти на открытую палубу: слышен шум волн, но совершенно ничего не видно, полная темнота пасмурной южной ночи. Ходить по кораблю стало трудно: заносишь ногу, чтобы сделать шаг, а нога вдруг встает гораздо ближе, чем ожидал, перед этим выписав над полом причудливый полукруг. Вибрация, почему-то, уменьшилась; может быть, я просто привык к ней, а, может быть, паром сбавил скорость. Волны, видимо очень пологие, чувствуется, как паром медленно поднимается на волну, и медленно опускается. В зале стали просыпаться люди. Некоторые, почувствовав приступы тошноты, выходят из салона. Не все хорошо переносят качку. С радостью отмечаю, что чувствую себя прекрасно. Очень хочется увидеть неспокойное море. Надеюсь, что часов в 5 начнет рассветать, тогда и посмотрю. Рассветы и закаты! Особая тема на юге. У нас в России на широте Москвы и севернее в конце июня уже светло в это время, а в Греции, в Италии еще ночь. Чем ближе к экватору, тем меньше чувствуется разница временных изменений дня и ночи. За полярным кругом и полярный день бывает, и полярная ночь, в Петербурге – «белые ночи». А здесь – юг. Пожалуй, к пяти часам рассвета ждать не нужно. Достаю из сумки куртку, складываю ее попышнее и кладу под голову. Так вибрация почти не чувствуется. Приятно покачивает, словно ребенка в колыбели…Теперь шум волн за бортом стал сильнее, он слышится и в салоне, перекрывая рев двигателя... Просыпаюсь… За окном светло, время 8.05. Никакой качки нет. До прибытия в Бари остается меньше часа. Проспал весь шторм, так и не увидев его. Выхожу на палубу. Море почти спокойно. Кругом до самого горизонта голубая вода. Действительно, «Голубой горизонт». Вскоре впереди появляется полоска земли. Это Италия. Гор не видно, берег везде ровный. Через полчаса будем в Бари. Наверно, здесь и будет таможенный досмотр и проверка документов. Ухожу в салон. Наша группа потихоньку собирается у компьютерного зала. Многие вчера вечером не могли уснуть от сильной вибрации. А о ночном шторме никто ничего не знает, все спали.
|
|||||||||||||
|
|
Мы прибыли в Бари, а группа целиком так и не собралась. Петр Николаевич предлагает нам сойти на берег и медленно двигаться влево по тротуару у дороги, которая идет вдоль береговой линии. «Когда увидите лавочки, остановитесь и подождите нас, а я соберу оставшихся паломников, мы вас догоним». Спускаемся на первый ярус, сходим на берег, выходим с территории порта. Никто нас не останавливает, никто ничего не просит предъявить. Мы в Италии, но никакой таможни, ни проверки документов не было. |
||||||||||||
|
Перед нами автомобильная дорога (по две полосы в каждую сторону), движение оживленное. Идем вдоль дороги, собираясь перейти на другую сторону, как и просил наш гид, но пешеходного перехода не видно, не образуется и «просвет» в движении автомобилей. Все машины, встретившиеся на дороге, среднего класса, но говорить об одинаковой стоимости их нельзя. Некоторые машины новые, а некоторые битые, обшарпанные, проржавевшие, срок их службы никак не меньше 20 лет. В Греции мы таких не видели. То же можно сказать и о мотоциклах и мопедах, которых здесь очень много. Это кажется странным, ведь «Фиаты» в Италии стоят совсем немного. В основном, эта марка машин и встречается на дороге. |
|||||||||||||
|
«Интересно, а в Италии водители уступают дорогу пешеходам?» - рассуждают женщины из нашей группы: «Давайте проверим». Сразу две женщины опускают ноги с бордюра на проезжую часть мостовой. Все машины медленно останавливаются, мы переходим на другую сторону дороги. Здесь несколько лавочек, тут и будем ждать Петра Николаевича. Вскоре наш руководитель догоняет нас, теперь группа в сборе. «Мы направляемся в храм, где покоятся мощи святителя Николая. Он совсем рядом, мы уже почти пришли. И еще, я забыл вас |
|
||||||||||||
|
предупредить: не держите сумки за ручки, их могут вырвать местные подростки, быстро проезжающие рядом на мопедах и мотоциклах. Даже в храме старайтесь не оставлять вещи без присмотра. Здесь очень много воровства. Вы не в Греции!». Проходим вдоль крепостной стены и оказываемся на небольшой площади. Здесь у каменной стены высокого здания стоит скульптура работы российского |
|||||||||||||
|
|
ваятеля Церетели, изображающая святителя Николая. Рядом к стене прикреплена мемориальная плита со словами президента Путина о том, что данная скульптура является даром России городу Бари. Подходим к храму, где лежат мощи святителя. Хочется поскорее войти в храм. Но рядом иконная лавка. Петр Николаевич рекомендует сначала зайти туда, т.к. в храме пока идет католическая месса. В иконной лавке ничего не привлекает взгляд. Изображения на иконах, медальонах католические. Все приобретаем лишь миро и масло от мощей святителя. Выходим из иконной лавки и направляемся в храм, за |
||||||||||||
|
стенами которого великая христианская святыня. Мы уже рядом с ней, на устах и в голове сам собою начинает тихонько звучать тропарь: «Правило веры и образ кротости…» По узенькому проходу к храму вдруг выезжает машина и останавливается на площади, за ней сюда же подъезжают два мотоциклиста. Мотоциклисты о чем-то громко разговаривают с водителем машины, они явно приехали не в храм, может у них тут место встречи. |
|||||||||||||
|
У самой стены храма ребятишки 10-ти – 12-ти лет играют в футбол. Воротами служит стена храма, а штанги – сумки ребят. Мяч то и дело врезается с большой скоростью в храмовую стену и отскакивает назад. Но ведь за стеной мощи святителя Николая. И вообще, разве можно вот так лупить мячом по храму. Но взрослые итальянцы проходят мимо, не делая детям никаких замечаний. Видимо, здесь так принято. Входим в храм. Там идет католическая служба. Молящиеся сидят на длинных лавочках посреди храма. Некоторые держат руки у подбородка, сложив вместе ладони пальцами вверх.
|
|
||||||||||||
|
Священнослужитель стоит в алтаре, читая молитву. Сам алтарь не отделен иконостасом от храма, вместо иконостаса – металлическая решетка. Петр Николаевич просит нас пройти в левую часть храма и подождать там окончания службы. Слева находится православный придел. Тут тоже стоят стулья рядами, садимся на них. Видимо, в католической службе начинается самый важный момент. Священнослужитель открывает зарешеченную дверцу алтаря и протягивает |
|||||||||||||
|
|
сквозь нее круглые, словно большие пуговицы, кусочки хлеба, вкладывая своей рукой в рот каждому подходящему к нему. Из слов, которые он произносит, нам понятно лишь одно повторяющееся «Амэн». Вскоре служба заканчивается, молившиеся итальянцы начинают расходиться. Теперь алтарь снова закрыт решеткой, перед ней никого нет, на стульях в центральной части храма тоже никого. Мы тихонько подходим к тому месту, где должны были бы располагаться в православном храме царские врата. Теперь от нас до мощей святителя не более полутора метров. Мы негромко, |
||||||||||||
|
чтобы не привлекать внимания поем: «Христос воскресе…», а затем «Правило веры…». Затем уходим в православный придел, садимся на стулья, ждем. Неужели нам так и не удастся подойти к мощам? Кто-то предлагает еще раз постоять рядом со святителем. Снова подходим к центру алтаря, снова поем тропари. И тут, наконец-то проявляется отец Владимир (Настоятель Подворья Московского Патриархата в г.Бари: протоиерей Владимир Кучумов). Видя нас, поющих у алтаря, отец Владимир подходит к Петру Николаевичу, и, благословляя его, говорит: «Сейчас ругать тебя буду». Каждый из нас получает благословение улыбающегося священника. «Долго ждали?» - спрашивает он, - «Ну, подождите еще чуть-чуть, сейчас они все уйдут (итальянцы), и я алтарь открою. Отслужим молебен, все приложитесь». И обращаясь к Петру Николаевичу, говорит: «Ты же знаешь, когда я служу! Вел бы людей сначала в подворье на службу. А, если бы я сейчас не пришел?..» |
|||||||||||||
|
Отец Владимир собирается начать молебен. Он открывает алтарь и предлагает мне войти туда. Я вспоминаю одно из правил, установленное когда-то настоятелем храма Рождества Пресвятой Богородицы в Крылатском протоиереем Николаем Морозовым для пономарей и чтецов-алтарников: «нельзя входить в алтарь с большими сумками, если их содержимое не имеет отношения к службе». Я ставлю свою сумку на пол у двери в алтарь, на что отец Владимир делает мне строгое замечание: «Ты что, Сергей? Ты ведь не в Греции, украдут сразу! Сумку бери с собой. Подходишь |
|
||||||||||||
|
к престолу, встаешь перед ним, и "ныряй" под него, там мощи, а потом подходи к запрестольной иконе и прикладывайся». «Но ведь у меня нет священного сана», - возражаю я. «Делай, как сказал», - требует отец Владимир. Разговаривая с нами, отец Владимир немного, словно от волнения, заикается, но когда начинается молебен, голос его становится ровным, звонким. Священник читает записки с нашими именами, именами наших родных и близких, молимся и мы… После молебна и короткого разговора с каждым, отец Владимир еще раз благословляет нас. |
|||||||||||||
|
|
Выходим на улицы Италии. Красота города пока не воспринимается – все, как в тумане. Не может быть! Мы были у мощей святителя Николая! Все ли правильно сделал? Всех ли помянул? А о строительстве нового храма просил? А о разрешении нелепой ситуации, сложившейся… А о… Вроде бы, все правильно. Но почему-то остается ощущение чего-то недоделанного, недосказанного, недонесенного в молитве. Мы бредем по улице Бари, а говорим только о храме, в котором побывали, о святителе Николае… |
||||||||||||
|
«А вы обратили внимание на запрестольную икону? Она живая!» «Да! Один глаз святителя смотрит с иконы осуждающе строго, а другой весело и ласково». |
|||||||||||||
|
Постепенно начинаем замечать окружающее. Идем по современному городу, ничем, кажется, не отличающемуся от улиц любого российского областного центра. Вот стоит скульптура лошади. Может быть, это памятник коню Дон-Кихота или какого-нибудь реально существовавшего исторического лица. Можно перейти улицу, посмотреть, или догнать людей нашей группы, идущих с гидом впереди, но…, почему-то, не хочется. А ведь мы устали и хотим есть. Время-то прошло с момента прибытия нашего парома не меньше пяти часов! А Петр Николаевич нас и ведет в закусочную. |
|
||||||||||||
|
Небольшой плохо освещенный зал на первом этаже здания, прямоугольные желтые деревянные столики, у каждого по четыре стула. В помещении уже сидят четверо молодых итальянцев, что-то пьют, беседуют негромко, двое курят. Хозяйка заведения, видя, что нас 12 человек, быстро выходит из-за стойки и начинает соединять столы в один большой общий. «Грации!» - здороваемся мы. «Грации», - повторяет хозяйка. Перед каждым из нас оказывается удобный альбом с фотографиями блюд, рассматриваем альбомы. «Может быть, закажем что-то национальное?» - предлагает кто-то из женщин. «Не-ет!» - тут же отвечает ей хор голосов. Делаем заказы, постукивая пальцами по фотографии понравившегося блюда. Синьора записывает все в блокнот и уходит на кухню. Мы отдыхаем, разговариваем. Я обращаю внимание, что к молодым людям у противоположной стены постоянно подходят такие же, как они парни с улицы. Дверь на улицу очень широкая, она открыта. У многих ребят короткие бородки. Видимо, среди наших соседей один молодой человек выделяется среди других чем-то особенным, т.к. каждый входящий в кафе сначала здоровается с ним. Само приветствие очень интересно, начинается оно двукратным поцелуем, сначала в одну щеку, потом в другую, и лишь затем следует рукопожатие. «Быть может, это – геи», - проносится у меня в голове, - «Быть может, мы в какое специальное клубное кафе зашли?» Мысли эти быстро исчезают, ребята совершенно нормальные, точно так же они приветствуют и забегающих в зал девушек. В этой стране, городе, а может, просто в этой кампании свои обычаи. |
|||||||||||||
|
На кухне все еще исполняют наш заказ. Хозяйка снова скучает за стойкой. Видно, заказали мы что-то долгоприготавливаемое. Вдруг в кафе входит группа из 10 немецких туристов. Через секунду весь зал наполняется таким гомоном немцев, что мы уже не слышим друг друга. Составление столов, заказ блюд, постоянное передвигание стульев, невероятно громкий смех – все сливается в едином шуме, исходящем от этой группы. Говорят, что итальянцы очень эмоциональны и любят жестикулировать руками при разговоре. Посмотрели бы вы на немцев! Может, в Германии они ведут себя по-другому? |
|
||||||||||||
|
На нашем столе появляются тарелки с едой. Заказ наш оказался самым обычным, неизысканным, мы проголодались и заказали привычную для себя пищу. Едим молча из-за немецкого гомона. Вдруг, Петр Николаевич встает и громко объявляет: «Ангела за трапезой!» И тут, перекрывая крики немцев, хор русских голосов одновременно отвечает: «Незримо предстоит!» Немцы от неожиданности замолкают, но через миг они уже с двойной силой своих голосовых связок начинают что-то говорить, поднимают бокалы, т.к. вино им принесли сразу, еще до исполнения заказа, и, потрясая ими в воздухе, одобрительно повторяют: «Я-я! Я-я!» |
|||||||||||||
|
|
Трапеза завершена, и мы снова направляемся гулять по итальянским улицам. Слева красивое здание, оно все украшено ажурными лампочками, должно быть вечером этот дворец переливается всеми огнями. Поворачиваем в переулок, здесь продуктовый магазин. В Греции мы таких магазинов не видели, всем хочется посмотреть, что продают. Заходим внутрь… Батюшки! Ну, все, как у нас, и отделы разные, и даже очередь в каждый отдел стоит. Решаем приобрести мороженое. Покупаю «рожок», |
||||||||||||
|
ну, самый обычный сливочный «рожок», только вдвое дороже. Выходим на соборную площадь. Перед нами открытые двери храма, над дверями надпись, из которой удается понять только: "святой Анны и святого Августина". Внутрь не заходим, смотрим в храм через открытые настежь двери. В храме идет венчание. В центре стоят жених с невестой, перед ними священник… слышен прекрасный звук органа… и невероятно чистый голос поет: "Аве Мария…" |
|||||||||||||
|
Наверняка, у тех, кто сейчас сидит на длинных лавочках в храме, на глазах слезы. А в удивительной акустике храма звучит неземная музыка, поет молитвенно певец, и слышен, разносящийся по всему зданию, словно спускающийся с неба, голос священника. Сколько прекрасного придумал, построил, написал, изваял, сочинил человек для Творца своего, лучшее из всего созданного трудом человеческим, его талантом, искусством его – посвящено Творцу. |
|
||||||||||||
|
«Какими одухотворенными, светящимися, полные светлой неземной радости должны быть лица людей, которые через несколько минут станут выходить из этого храма!» - подумалось мне. Так захотелось увидеть эти лица, порадоваться вместе с ними. Ведь всего-то несколько шагов отделяют стоящие свадебные автомобили от притвора, лишь несколько секунд можно будет видеть людей, только что "впитавших" в себя чудесные звуки, добрые слова; слышавших, приносимые за них молитвы. Возможно, во время выхода молодых будет звучать и колокольный звон… |
|||||||||||||
|
|
Но, что это?! Что происходит в храме? Все встали и… аплодируют, словно в театре, при завершении спектакля. Вот кто-то бежит, спотыкаясь, к выходу, машет руками, кричит, давая знак ожидающим на улице. Мужчины выходят из машин, в руках у них бутылки шампанского и бокалы. "Бах!", "Бах!" – открываются бутылки. Молодые показались на пороге храма. "Тра-та-та-та-та-та-та!!!" - взрываются кругом петарды. "Бум!" Бах!" "Вжих!" "Вьють!" Летят вверх ракеты! Где глаза в слезах? Где светлая радость? "А-а-а!" – кричат мужчины, стреляя и, то и дело, поднимая бокалы. "Ха-ха-ха!" – Смеются во весь голос благородные женщины. Какой мгновенный переход! Надо поспешить с соборной площади… |
||||||||||||
|
Обходим храм, сворачиваем направо и оказываемся в переплетении маленьких узких итальянских улочек. Вот они - бельевые веревки с развешенным, между стенами городских домов, бельем. Однако улицы чистые, нигде не увидишь валяющейся бумажки. Газонов тут нет, каменные стены, каменные улицы, но у стен домов стоят вазы с цветами. Вот выходит из подъезда дома средних лет синьора и быстро направляется к нам. В руках у нее большой серый целлофановый пакет. Женщина подходит к нам и бросает пакет на углу дома, так, что мы едва не спотыкаемся об него. |
|
||||||||||||
|
«Мусор выбросила», - поясняет экскурсовод, - «Уборочная машина поедет, заберет». Для нас это несколько неожиданно, мы привыкли выбрасывать мусор в специальные контейнеры. |
|||||||||||||
|
|
А вот другая особенность маленьких городских улочек Италии – украшенные цветами иконы на углах домов. Я вдруг, обращаю внимание, что мне становиться скучно гулять по этим улицам, и, почему-то, грустно. Конечно, я не могу сказать, что хорошо познакомился с городом, увидел все его достопримечательности, но продолжать это знакомство уже не хочется. Желание одно: скорее вернуться в Грецию. Там, почему-то, все кажется живым, настоящим, а здесь, словно, нарисованным. До отправления парома, однако, еще два часа. Мы решаем пройти на причал, и, если посадка еще не началась, погулять вдоль берега моря. |
||||||||||||
|
Пройдя несколько метров, видим в конце переулков море, значит, идем правильно. Еще несколько минут и мы у береговой линии. Все садятся отдохнуть на лавочки на мостовой, а я направляюсь к самой кромке воды. Как только подхожу к воде, успеваю заметить, что по наклонным глыбам бетона, торчащего здесь со всех сторон, в воду быстро убежал небольшой краб. Иду вдоль берега, замечаю еще одного краба, который, при моем приближении, тоже бросается в воду. Наконец, я нахожу место, где могу зачерпнуть воду в ладони… умываюсь, пробую воду на вкус. «Эта не такая соленая, как на Корфу». |
|
||||||||||||
|
|
У причала стоит большой океанский лайнер, а чуть подальше наш паром «Голубой горизонт». Проходим мимо красавца-теплохода, любуясь его величественной статью. Автомобили самых разных видов медленно двигаются по территории порта. Через каждые сто метров стоят два регулировщика и управляют потоками транспорта. «Как же они не запутываются?», - думаю я, - «И, откуда знают, какой машине, куда ехать?» И вдруг я понимаю всю простую технику передвижения в порту. Каждое |
||||||||||||
|
судно здесь огромное, а потому видно его издалека. Водитель, зная, к какому кораблю едет, дает регулировщику знак указателями поворота, а тот лишь обеспечивает безопасность проезда. «Но регулировщик у въезда на паром должен же проверять у водителя какие-то документы?», - снова возникает у меня вопрос. Я внимательно слежу за красным «Фиатом», что двигается чуть быстрее нас. Водитель машины сейчас пальцем показывает дежурному свое направление движения (внутрь парома). Дежурный кивает в знак согласия, и делает понятный жест рукой: «Проезжай!» Мы проходим на паром пешком сразу за |
|
||||||||||||
|
|
этой машиной. Тот же дежурный вопросительно вскидывает брови, глядя на нас. Очевидно, жест этот должен означать: «Куда?» В ответ я изображаю жест водителя, только что въехавшего на паром на своей машине: «Туда!» Дежурный спокойно машет нам рукой: «Проходите!» Всё, мы на пароме. Ни таможни, ни проверки паспортов или проездных документов. Поднимаемся по знакомым эскалаторам на уровень седьмой палубы, сейчас наши места там. Мы |
||||||||||||
|
решили поменять, купленные в Игуменице билеты из Барии в Патры, на другие, более комфортные. Теперь в нашем распоряжении будут кабины с душем, туалетом, телевизором. А самое главное, располагаться они должны поближе к носу судна, подальше от машинного отделения, и значит там не должно быть такой страшной вибрации-тряски, какая мучила нас по пути в Бари. Но в каюту идти не хочется, время только 8 часов вечера. |
|
||||||||||||
|
|
Выхожу на открытую палубу, еще раз оглядываю порт и открывающуюся отсюда панораму города. Нахожу глазами колокольню, маяк, шпиль башни, старую крепость… Все сильнее ревет мотор, дрожат, гремят все металлические конструкции парома, и вот, начинает удаляться от нас береговая линия, а за кормой появляется исчезающая вдали белая полоса. «Прощай, Италия! Прощай град Бари! Святителю отче Николае, моли Бога о нас!» |
||||||||||||
|
|
|||||||||||||
|
|
|
|
|||||||||||
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
